Отец Иннокентий – мой прадед по отцовской линии. В нашей семье память о нем сохранилась в виде скудных воспоминаний моих покойных дяди и тети Геннадия Семенова и Александры Дейна. Как я сейчас понимаю, в то время, после ареста их деда-священника, объявленного врагом народа, тема эта была закрыта на долгие годы, потому и информации о нем практически нет - родные о нем не рассказывали.
Но есть другие замечательные свидетельства – фотографии. На одной из них, вероятно конца 19 века либо самого начала 20-го, Иннокентий Филаретович, еще молодой сидит среди педагогов Якутской духовной семинарии; на другой – он уже постарше, с женой Натальей Карповной; на третьей он со своей единственной дочерью (моей бабушкой), ее мужем и их детьми, а за спиной у них стоит конь Савраска, на котором они возделывали землю в Амге. Эти фотографии - старинные, пожелтевшие от времени, заботливо наклеенные кем-то на картон - я хорошо помню с детства.
Но есть и другое фото – полученное совсем недавно из архива ФСБ, датированное 8 декабря 1941 года. На нем - отец Иннокентий сразу после ареста, снятый в анфас и профиль, обритый, как зек, наголо, с таким же «лысым» лицом, маленький, сухонький старичок с застывшей слезинкой в правом глазу…
Якутск, Амга, Намцы
…Иннокентий Филаретович родился в 1867 году в Якутске. По некоторым данным – в семье священнослужителя, выходца из Иркутской губернии. В анкете арестованного Попова И.Ф. указано, что он окончил Якутское духовное училище. Известно также, что в начале 20 века он преподавал в училище закон Божий.
На первом допросе, проведенном в день ареста, 6 декабря 1941 года, отец Иннокентий рассказал о себе, что до 1897 года проживал в Якутске, потом три года был псаломщиком Кикимахской церкви в Амгинском районе. В 1900 году вернулся в Якутск, где стал служить дьяконом. Прожил здесь до 1902 года, затем был направлен в во 2-й Атамайский наслег священником Николаевской церкви, где прожил 8 лет (в уголовном деле указано, что этот наслег был в Намском районе, но скорее всего, церковь находилась в Горном районе, прим.авт.).
В том же 1902 году Иннокентий Филаретович женился на уроженке Якутска Наталье Карповне Даниловой (фото ниже).
В 1903 году у четы Поповых родилась единственная дочь Мария - моя бабушка. Отцу Иннокентию на тот момент было 36 лет, его жене – 30, так что по тем временам Мария была поздним ребенком. И, конечно, очень долгожданным.
В 1910 году семья переехала в Бахсытский наслег (в уголовном деле указано, что наслег этот находился в Мегино-Кангаласском районе, но вероятнее всего – в Чурапчинском, прим.авт.). Здесь отец Иннокентий прослужил священником 8 лет. Следующие пять лет служил в Джабыйской церкви Мегино-Кангаласского района. С 1923 по 1931 год был священником в Преображенской церкви в Амге.
В 1926 году был произведен в сан протоиерея. С 1931 по 1939 год проживал в Якутске, служил в Никольской церкви, сейчас это Никольский храм на улице Октябрьской, единственный, который уцелел в Якутске в советские годы.
«Непримиримый враг советской власти»
…Все уголовные дела по репрессированным, в том числе дела священнослужителей, хранятся в архиве Управления Федеральной службы безопасности по республике. Сюда в начале лета я направила запрос по предоставлению материалов уголовного дела Попова Иннокентия Филаретовича. После небольших бюрократических мероприятий, направленных в первую очередь на установление родственных связей между отцом Иннокентием и мной, я получила доступ к документам, которые по закону остаются закрытыми 75 лет.
Постановление на арест прадеда датировано 3 декабря 1941 г. В нем указано: «Являясь непримиримым врагом Советской власти, Попов на протяжении многих лет систематически проводит антисоветскую агитацию, направленную на подрыв мощи Советского Союза. После закрытия Никольской церкви в городе Якутске в 1939 году Попов у себя на квартире и в домах знакомых верующих продолжает совершать религиозные обряды, используя сборища молящихся в контрреволюционных целях».
Далее в постановлении на арест содержатся высказывания отца Иннокентия, которые, как мы понимаем, были записаны со слов доносителей.
«В мае 1941 года "распространяя провокационные измышления о жизни трудящихся в СССР, Попов говорил":
«В Якутске верующих очень много, особенно из рабочих, но они страшно стеснены и боятся молиться, их жмут и жмут, приписывают какие-то прогулы, судят и томят в тюрьмах, колониях, делают даровых рабочих – им это и нужно»
Из доносов (приводятся слова Попова, сказанные им в сентябре 1939 года):
«Жизнь невеселая и нерадостная, ничего нет, если и выбрасывают что-либо, то в мизерных размерах, а ожидающая голодная толпа давит и уходит пустая. Однажды из-за гнилого картофеля, которого давали по 10 кг, сколько было мордобития в очередях, так что после скорая помощь собирала трупы людей и увозила в больницу».
В июле 1941 года Попов "распространял провокационные слухи", что:
«Вышло распоряжение прекратить антирелигиозную пропаганду. Кротов Модест был осужден на 20 лет. После того как я отслужил молебен, его освободили. Гр-ка Рудых ввиду болезни лишилась языка. Когда я ее перекрестил, она поднялась и заговорила. Я всем верующим говорю, что нужно открыть молитвенный дом – бояться нечего. За свои идеи должны стойко бороться и добиваться своего. Раньше политссыльные шли на каторгу, в тюрьму, ссылку и не боялись, а мы не хотим или боимся за свое постоять. Коммунисты над нами смеются за нашу трусость, отобрали храм…»
С начала нападения фашистской Германии на Советский Союз Попов "активизировал свою контрреволюционную деятельность. В июле 1941 года Попов распространял провокационные измышления", что:
«Сейчас человеческая кровь льется рекой, это наказание Божие за грехи за то, что Советская власть отказалась от церкви, религии и Бога. Вновь разгорится искра и восстановится религия…».
В августе 1941 года:
«Наши пишут, что немцы грабят население и издеваются над духовенством,
а что с нами делают, не хотят сказать.
Не оставили ни одной церкви, все разграбили, а духовенство порасстреляли».
В сентябре и октябре 1941 года высказывался, что:
«Как видно стало трудно Советской власти, поэтому она давит всевозможными налогами. Налоги народу непосильны, народ последнее продает и платит. Отдай все, а там хоть с голоду дохни. Наши советские самозванцы избрали сами себя и правят. У народа шкуру сдирают под разными предлогами: то заем, то на оборону, то одежду теплую, забирают последние деньги у народа…».
Собственно, этого оказалось достаточно, чтобы объявить священника врагом народа. 6 декабря Попов, проживающий на тот момент по адресу город Якутск, улица Лагерная, 36, был арестован. (По некоторым данным, бывшая Лагерная находилась в нынешнем центре города).
В тот же день в доме, где проживал священник, был произведен обыск, в ходе которого были изъяты «разная перепечатка из газет «СЯ» (видимо, «Социалистическая Якутия» - прим.авт.) и справка №3 от 1939 г».
Расстрел без конфискации
Отцу Иннокентию провели четыре допроса – 6-го, 9-го, 13-го и 18 декабря 1941 года. Длились они, судя по отметкам на листках допроса, по два, три и более часов. При этом, как ни странно, каждый из протоколов состоит из не более чем двух рукописных листов. Причем большую часть занимают вопросы следователя. Что осталось незаписанным в этих страшных документах, остается только догадываться.
20 декабря 1941 года следователь НКВД вынес постановление о предъявлении Попову обвинения по ст.58-10 ч.2 УК РСФСР.
25 декабря следствие по делу было окончено, а уже 27-го прокурор ЯАССР утвердил обвинительное заключение, которым определил Попову Иннокентию Филаретовичу меру наказания – расстрел без конфискации имущества. Имущество не конфисковали только потому, что его не было – старенький священник, которому было на тот момент 75 лет, жил на средства родных и пожертвования верующих.
Умер от голода
Расстрелять священника почему-то не получилось. Через десять месяцев после ареста он умер сам во внутренней тюрьме НКВД города Якутска. В акте о смерти заключенного записано: «З/к Попов И.Ф. поступил в больницу Якутской тюрьмы №1 6 августа 1942 г. с диагнозом старческой дряхлости и кахексии. Смерть наступила 10 октября 1942 года в 14-30 минут от вышеуказанных заболеваний при явлении упадка сердечной деятельности».
Поясним, что кахексия – это крайняя степень истощения организма. Причиной кахексии является длительное недоедание. То есть, проще говоря, священник умер в тюрьме от голода.
Где похоронен отец Иннокентий, никто не знает. Скорее всего, умерших в тюрьме НКВД и не хоронили, а просто скидывали в общую яму. И где находится это место, еще предстоит выяснить.
Иннокентий Филаретович Попов был реабилитирован 23 марта 1992 года.
В материалах уголовного дела значится: «Попов Иннокентий Филаретович – безработный, служитель религиозного культа. Арестован 6 декабря 1941 года. Приговорен к расстрелу без конфискации имущества 27 декабря 1941 года. Умер во внутренней тюрьме НКВД города Якутска 10 октября 1942 года».
ВНИМАНИЕ!
Этим материалом, опубликованным в газете "Наше Время" 9 августа 2013 года, мы, совместно с Якутской епархией, объявили о начале сбора материалов о репрессированных якутских священниках для их передачи в комиссию по канонизации Якутской епархии. К сожалению, никто тогда не откликнулся. Но может, кто-то откликнется сейчас? Пишите нам!
Марина САНТАЕВА
Комментарии